Дед Никита матерился. Делал он это нечасто, потому что давно жил один, но в данный момент ситуация просто обязывала. Потому что дед сейчас с кряхтением ползал вокруг могилы его старой знакомой, Евфросиньи Михалны Дягилевой, и оттирал с обветшалого и потрескавшегося гипсового памятника нарисованные углем линии, бурые засохшие пятна и бордовые потеки. Бордовые потеки, судя по всему, были воском, о происхождении же бурых засохших пятен у деда Никиты были нехорошие подозрения. Насчет угольных линий старик не думал ничего, считая их самым обычным вандализмом. Если бы ему хоть раз в жизни довелось заглянуть в учебник по практической магии Папюса, он бы непременно признал знакомые линии пентаграмм и каббалистических символов. Но - не довелось, и не признал.